Поднять вопросы этики необходимо хотя бы потому, что жизнь периодически “подбрасывает” нам различные примеры и “громкие дела”. Например, каким-то образом существует такой вот запатентованный “промышленный образец”:
Патент РФ № 61256 на промышленный образец «Домашний угловой иконостас» (патентообладатель: Юдин Ю.Н.; приоритет от 22 июля 2005 г.). Для большего понимания добавим, что указанный выше промышленный образец характеризуется «наличием апостольского ряда, содержащего иконы апостолов, ряда святых...». Далее продолжать смысла нет...
Как вы помните, Герберт Уэллс описал машину времени. Но, учитывая современные достижения науки, разработанный автором механизм (даже при условии четкого технического описания) непатентоспособен по причине игнорирования законов природы. Правда, в ходе научно-технического развития взгляды ученых в этой области могут измениться. По этой же причине нельзя запатентовать и упоминаемый многими философами «философский камень», поскольку официальной наукой пока не доказано наличие данного вещества или некоторых его составных частей в природе.
Нередко многие исследователи полагают, что патент на изобретение может гарантировать им «легализацию» их новаций. В их понимании, патент — своеобразное подтверждение правильности и промышленной применимости их разработок, выданное государством. Однако подтверждение промышленной применимости изобретения вовсе не означает его долгую и безоблачную жизнь. Немаловажное значение приобретают вопросы правильного использования данного изобретения, дальнейшего изучения последствий его действия на организм человека и окружающую среду.
Вопрос потенциальной опасности некоторых запатентованных изобретений в современном праве остается пока открытым. Некоторые авторы предлагают к традиционным условиям патентосопособности изобретения — абсолютной новизны, промышленной осуществимости и наличии уровня творчества — добавить четвертый критерий — техногенная и экологическая безопасность научного достижения. Например, вводить такие критерии безопасности для пищевых культур и способов их получения.
Чтобы проиллюстрировать смысл предложения и дать вам возможность оценить возможные последствия, приведем пример, произошедший несколько лет назад.
Доктор ветеринарных наук Б. зарегистрировал весьма интересное изобретение: способ профилактики и лечения заболеваний иммунной системы и средство для его осуществления (патент РФ №2172182). Для лечения иммунной системы автор использует препарат из живых личинок нематод рода Trichinella Raillitet. Он исходит из того, что приобретенный после легкой формы заболевания вирусом клеточный иммунитет сохраняется у человека до восьми лет. Заражение иммунизированных животных приводит к легкой форме болезни, а повторное заражение и вовсе не приводит, судя по описанию к патенту, к заболеванию.
Изобретение приобрело широкую популярность в связи с тем, что в патенте в числе болезней, для профилактики и лечения которых оно может использоваться, назывались рак 1-й и 2-й стадий различных локализаций и ВИЧ-инфекция.
При этом многих потенциальных пациентов вовсе не смутил тот факт, что для достижения необходимого результата необходим прием специального препарата (от 1000 до 6000 личинок нематод в физрастворе). После чего личинки внедряются в слизистую оболочку кишечника, разносятся по организму и поселяются в скелетных мышцах, выделяя сложный комплекс антигенов.
Приведенная в патенте выписка из истории болезни не оставляет сомнений в том, что препарат эффективен при лечении указанных болезней. Между тем сомнения не могут не появиться, принимая во внимание важность поднимаемой проблемы.
По информации весьма уважаемого интернет-издания, после регистрации патента клинических испытаний вакцины не проводилось по причине отсутствия финансирования. Более того, распространением вакцины занялись третьи лица — о продаже нового «чудо»-препарата активно сообщалось в Интернете. В итоге через месяц после приема препарата с разницей в несколько дней скончались две женщины, проходившие лечение. Причина смерти — инфекционный токсический шок от заражения трихинеллезом. Против третьего лица, распространявшего препарат, возбуждено уголовное дело.
Может ли этот трагический случай послужить отмене регистрации патента? Теоретически, конечно, не исключено. Но в данном случае правообладатель всегда может напомнить, что в описании к патенту указывалось, что «дозу препарата подбирают в зависимости от заболевания, возраста, пола, состояния пациента, наличия других заболеваний, целей иммунизации». На основании этого можно с уверенностью утверждать, что лечение было осуществлено некомпетентными лицами, которые подвергали своих пациентов смертельной опасности. К сожалению, следует отметить и тот факт, что этот печальный случай может бросить серьезную тень на само изобретение, отношение к которому в научных кругах было неоднозначным и ранее.
В определенной степени эти проблемы решает правовая норма, установленная п. 4 ст. 1349 ГК РФ, согласно которой не могут быть объектами патентных прав:
1) способы клонирования человека;
2) способы модификации генетической целостности клеток зародышевой линии человека;
3) использование человеческих эмбрионов в промышленных и коммерческих целях;
4) иные решения, противоречащие общественным интересам, принципам гуманности и морали.
Впрочем, на данном этапе к этой норме нельзя не относиться с известной долей скепсиса, так как в ГК РФ отсутствует определение понятия «общественные интересы».
| Этика в вопросах интеллектуальной собственности | Консультирование по вопросам интеллектуальной собственности |